На первый взгляд авдотка кажется головастой. Но, пожалуй, не голова великовата, а глаза огромны. И клюв больше, массивнее и крепче, чем должен быть у кулика такого роста. Самое замечательное и удивительное в облике степного отшельника все-таки глаза. Из дневных птиц подобные глаза разве только у ястреба-тетеревятника, из ночных — у болотной совы. Огромные, ярко-желтые, они выдают затаившуюся авдотку днем шагов за полтораста. Это глаза ночной птицы, хотя ни разу не приходилось видеть ее дремлющей при дневном свете.
Козодой, сова в лесной тени прикрывают глаза, почти зажмуриваются, авдотка не прищуривается и при ярком солнце. Днем птица выглядит головастее, чем ночью, потому что на свету она ерошит перо на лбу. Коротенькие перышки над глазами наподобие узеньких козыречков защищают их от прямых солнечных лучей, но не придают авдотке выражения суровости, как у хищных птиц.
Такими огромными становятся глаза у авдотки смолоду, когда она из птенца превращается в крылатую птицу. А птенцу, которому в любой миг по приказу или самостоятельно приходится затаиваться, нельзя иметь большие, тем более яркие глаза, которые могут выдать его врагу. Закрывать их, зажмуриваться тоже нельзя: надо быть начеку. Поэтому у многих куликов птенцы выглядят подслеповатыми, у некоторых глаза замаскированы темной полоской, которая тянется от клюва.
Когда куличонок впервые становится на ноги, пошатываясь от неуверенности, кажется, что старается он уравновесить туловище и голову, на которую приходится треть его объема, что вот-вот она перетянет и ткнется птенец коротким клювом в землю. А глаза малы и какого-то неопределенного, песчаного цвета. Чуть прищурившись, смотрит птенец хмуроватым тяжелым взглядом на солнечный мир, и, пока не сменит пуховый наряд на платье из пера, не станет взгляд у него ни яснее, ни дружелюбнее.
Но выражение птичьих глаз редко соответствует истинному характеру, ибо чаще всего оно зависит от цвета радужки, а не от наклонностей или настроения их обладателя. Только на свои глаза полагается авдотка и днем и ночью. Самец, охраняя территорию, пока самка на гнезде, не поднимается на крыло, а осматривает местность со сторожевых бугорков и кочек, то вытягиваясь на них во весь рост, то наклоняясь к земле, чтобы приблизить горизонт. Видимо, поле зрения у него круговое, потому что, не поворачивая головы, сторож мгновенно замечает любое движение впереди, сбоку, позади себя.
Безлунной ночью авдотка на расстоянии пятидесяти-шестидссяти метров замечает движение, которое человек с острым зрением едва различает в пяти шагах. И это еще не все о глазах авдотки: в темноте они у взрослых птиц светятся в неярком отраженном свете бледно-красным светом, немного слабее, чем у козодоя. В ночной степи это свечение можно принять за отблеск заячьих глаз, которые у русака тоже отсвечивают красным, но ярче.
Увидеть ненапуганную авдотку в крейсерском полете засветло удается значительно реже, чем сову, охотящуюся при солнце. Поэтому о полетном мастерстве ночного кулика можно лишь догадываться, слыша его крики над степью да видя мелькающие в свете автомобильных фар белополосые крылья.
Авдотка — и ходок, и бегун. Короткие перебежки у нее очень стремительны, и порой кажется, что на одном месте птица незаметно спряталась, а на другом в ту же секунду появился ее двойник. Так самец, охраняя участок, постоит-постоит на сторожевом бугорке, и вдруг нет его, словно кончилась смена и лег дозорщик отдохнуть, а на соседнем бугорке встал на вахту его сменщик.
Но такую резвость птица проявляет лишь при коротких перебежках. Если приходится бежать несколько десятков метров, то в ее движениях появляется какая-то неуверенность: шаги становятся короче, бег замедляется, и в конце концов птица или улетает, или ложится, затаиваясь.
Авдотка способна оценивать степень риска, и не всякая опасность заставляет ее спасаться бегством или покидать гнездо днем. Она, как и ворона, одинаково узнает человека и пешего, и конного, и сидящего в автомобиле. Идущего стороной лишь проводит взглядом. Если человек идет в ее направлении, отойдет с его пути и затаится невидимкой на земле. А затаивается так, что, стоит на несколько секунд отвести от нее взгляд, и, если рядом не было приметных кустиков, камешков, кочек, ее приходится отыскивать заново.