На маленьком грузовичке-вездеходе, бросив в кузов два листа фанеры и какой-то старый ящик, мы всемером приехали на пустошь и в несколько минут соорудили из этих листов что-то вроде бочки без днища и крышки, поставили в нее ящик, прорезали отверстие для монокля, прокололи шилом две дырочки для глаз и успели найти обоих авдоток, которые неподвижно лежали в разных местах (не за это ли было у авдотки еще одно народное название «лежень»?).
Я остался в бочке, а шестеро уехали. Это обмануло птиц, и, как только грузовик перевалил за соседний бугорок, самка подбежала к гнезду и сразу легла на яйца, словно боясь, что перегрелись они под солнцем.
Следом подбежал самец и молча остановился клюв против клюва, как бы спрашивая взглядом: «Ну, что они там?» Наверное, получив и ответ через взгляд, он повернулся и медленно пошел обратно. Никогда, ни до этой встречи, ни после нее не приходилось мне видеть, чтобы так ходили птицы. Осторожно выставляя ногу вперед, самец как слепой, вдруг оказавшийся без поводыря и посоха, прощупывал лапкой чуть ли не каждый сантиметр песка, а потом так же переставлял другую. Цапля подкрадывается к добыче быстрее. Лишь отойдя на полтора метра (за пять минут), он перешел на нормальный шаг и побежал к сторожевому бугорку, больше не приближаясь к гнезду.
В поведении наседки как будто ничего не изменилось по сравнению с теми днями, когда насиживание только начиналось. Но под вечер, когда в степи появились тени, начала спадать жара, самка встала, отошла на несколько шагов для короткого туалета и долго стояла, как изваяние, не спуская глаз с яиц, которым вполне хватало тепла песка и воздуха. Поза птицы выражала ожидание, желание увидеть, как и кто выберется из яиц.
За это время около ее гнезда побывали хохлатый жаворонок, полевой конек, удод и здоровенный заяц. Жаворонок, собирая корм для своих птенцов, подошел вплотную к яйцам и чуть не подпрыгнул от неожиданности, поставив острый хохолок торчком в положение «Внимание!», но тут же засеменил дальше, не оборачиваясь больше на непонятный писк: дела.
Потом подбежал тонконогий конек, насторожился, постоял минуту, вглядываясь в огромные для его роста яйца, в каждом из которых он уместился бы целиком (яйца авдотки вдвое крупнее яиц вяхиря при одинаковом весе птиц). Наседка не сделала ни шага в сторону любопытного соседа, а когда тот подошел к яйцу вплотную и, чуть склонив головку, стал слушать, она спокойно легла на песок, где стояла.
Уже на закате третьим посетителем был удод, на которого большое впечатление произвел пристальный авдоткин взгляд, и хохлатый сосед деловито прошагал мимо. Ровно два часа лежала и стояла в стороне самка и, лишь когда стало свежеть, снова легла на яйца.
А я, устав от неподвижного сидения на полуразвалившемся ящике, решил записать виденное и сменить положение, но когда снова посмотрел на гнездо, авдотки на нем не было. Сторож стоял у дорожной колеи, а самка исчезла. Вернулась она с явной опаской уже в сумерках. Мне подумалось, что это была ее первая отлучка на охоту, но потом я убедился, что с расстояния в тридцать шагов птица замечала мои движения внутри короба, и как только я отводил от нее взгляд, вставала и отбегала за кустик житняка.
Когда уже почти совсем стемнело, я поднял над краем фанеры палец, и авдотку словно в мгновение ока сдуло с места, только замелькали полосы на крыльях и растворились в темноте А в полночь, когда я отыскал на пустоши зеленые огоньки птичьих глаз, у меня не было уверенности, что они не видят направленный на них инфракрасный луч.
Первый птенец вылупился до рассвета, к утру обсох и уже вставал на ноги. Второй увидел солнце ровно в полдень. Мать лежала на гнезде как ни в чем не бывало, и казалось, что ее единственным развлечением было наблюдать за путешествием муравьиного льва, менявшего голодное место на уловистое. Невидимый в песке, он вычерчивал перед ее клювом замысловатую бороздку, пока снова не оказался в старой воронке.
Как будто ничто не извещало ее о скором конце бессменного сидения на гнезде, только иногда вздрагивала птица чуть-чуть, а большие глаза становились еще больше от чувства тревоги: а вдруг кто-то услышит слабое попискивание, которое раздается под ней.