В ходе индивидуального развития (онтогенеза) каждая птица должна воплотить генетическую программу в реальное поведение. Те или иные формы поведения сами по себе не наследуются, а развиваются в пределах врожденной нормы реакции (некоторого размаха допустимых вариаций).

Одни формы строительного поведения могут проявляться сразу после появления птенца на свет (они врожденны в буквальном смысле слова), другие созревают в ходе дальнейшего развития особи. Для их реализации птице нужно лишь время, а не обучение. При этом соответствующие органы могут «созревать» раньше, чем определенные формы поведения, и наоборот.

Любой комплекс строительного поведения состоит из нескольких составных частей. В онтогенезе в первую очередь созревает завершающее действие, а затем, этапами, и другие элементы поведения.

Так, например, у птенцов большого баклана (Phalacrocorax carbo) сначала появляется конечный акт гнездостроения — встряхивание, а затем уже укрепление веток, подтаскивание их и т. д. Интеграция этих действий — не результат индивидуального обучения, а конечный итог процесса созревания соответствующих элементов поведения.

В этой связи интересно отметить, что у взрослых птиц в ходе сезонных изменений поведения после окончания брачного периода происходит дезинтеграция строительных движений в обратной последовательности.

Однако строительная деятельность определяется не только врожденной программой поведения. На это указывал в своей книге еще Раймарус: «Побуждение строить у животных определено природой не во всех мелочах; животные способны вести себя при разных обстоятельствах по-разному, исходя из собственного опыта».

Опыт здесь приравнивается к научению, ему принадлежит — наряду с процессами созревания — важная роль в индивидуальном развитии особей многих видов. Наблюдения за молодым вороном (Corvus соrах) показали, что он обладал определенным набором строительных движений, но должен был научиться, как и в каком порядке ими пользоваться, чтобы строить.

На первых порах он пытался использовать любой строительный материал — осколки стекла, обломки шифера, веточки, даже льдышки. Все эти предметы он пристраивал в облюбованном для гнезда месте, совершая резкие боковые движения клювом.

Когда передвигаемый предмет встречал сопротивление, эти движения становились быстрее. Как только предмет застревал прочно, ворон прекращал свои действия. Очень быстро молодая птица поняла, что осколки стекла и шифера закрепляются плохо, а ветки — хорошо.

Другие птицы, например кваква, имеют врожденное знание о гнездовом материале, но должны научиться, где лучше всего строить гнездо. Научение жизненно необходимо дли выживания многих видов. Индивидуум в этом случае получает в наследство от родителей лишь «вооружение» для конструирования видоспецифических построек.

Обязательное научение привязано у таких видов к определенным генетически запрограммированным временным отрезкам онтогенеза (чувствительным фазам), только в это время оно проходит успешно. Таким образом, имеется наследственно зафиксированное «расписание» научения.