В любой момент самец может отбежать метров на десять и, взъерошившись, с такой угрозой устремиться к самке, что та застывает на месте. Но ничего неожиданного не происходит, и обе птицы начинают опять спокойно чиститься, нырять, расплываются и куда-то исчезают с плесика. Однако через несколько минут они возвращаются и, пока солнце не спрячется за высоким лесным берегом, танцуют еще, повторяя те же фигуры. Танцуют всегда на открытом чистом месте, но близких зрителей не терпят и прогоняют, если даже у тех нет никаких намерений занять их участок или чем-то помешать танцу.
С каждым днем все сильнее прогревается мелководье. Лягушки начинают урчать у берегов. Вечерами над обсыхающими островками темными смерчами взлетает неисчислимое множество комаров-звонцов. Тянутся из-под воды зеленые лезвия рогоза. А чомги день ото дня танцуют все реже, и танцы их становятся все короче.
Самка больше занята сооружением брачных плотиков — простеньких плавучих помостиков, которые только-только, всего несколько секунд, могут выдержать тяжесть двух птиц. Потом начинается основательное и неторопливое строительство настоящего гнезда, которое должно продержаться на воде не менее месяца, пока самка будет откладывать и насиживать яйца.
Если бы чомга больше ничем не была интересна, кроме весеннего танца, и тогда она по праву считалась бы самой примечательной среди всех водоплавающих и большинства сухопутных пернатых. Но у нее много и других интересных особенностей. На лету чомга похожа на тощую, узкокрылую и куцую утку с длинной тонкой шеей, с вытянутыми назад, как два стабилизатора, лапами, которые служат для управления быстрым полетом. Птица от рождения бесхвоста, и рулями в полете служат только ноги.
Ей с первого и до последнего дня жизни не нужна земная твердь, ее стихия — вода. Глядя, как неуклюже переступает чомга широко расставленными ногами на гнезде, невозможно представить себе, как эта птица ходит. Ноги у нее от корпуса начинаются пяткой, поэтому и стоять она может или столбиком, или наклонившись вперед. Встав на ноги, чомга тут же почти падает обратно, словно не держат ее тоненькие подпорки.
И на самом деле, ноги от пятки до лапы, до пальцев, узкие и плоские, как обоюдоострое ножевое лезвие, поэтому и воду они рассекают без сопротивления, как ножи. Вот и считается издавна, что коль чомга по своей воле из воды не выходит и стоит кое-как, то ходить она не может. Нет, может, и довольно шустро. По укатанному волной песочку она почти бежит, не падая и не спотыкаясь.
Но развернутые на сто восемьдесят градусов лапы делают птичью походку настолько комичной, что бесхвостая фигурка кажется явившейся из сказочного мира мультфильмов. Когда-то Уолт Дисней удачно наделил семерку своих гномов именно такой походкой: неуклюжей, проворной и забавной.