Послушай, ты не мог бы приехать? Тут к соседке в балконную дверь иволга уже с полчаса бьется. Когда дверь откроют, чтобы ее впустить, она на дерево перелетает. Закроют — снова бьется и свистит. Соседка боится. Весь двор под балкон собрался. Бабки говорят, мол, за твоей душой божья птица прилетела. Готовься, Светка. А Светке лет тридцать, чего ей готовиться?
Не раз приходилось видеть, как разные птицы, не узнавая самих себя в оконном отражении, бились с соперниками из зазеркалья. Такое бывает.

Расскажи, – говорю, – им, в чем дело. В трубку был отчетливо слышен непрекращающийся свист, доходящий прямо-таки до неистовства. Красив задира? Приятель не был зоологом, но, хаживая со мной, птиц стал узнавать неплохо. Знаешь, а это самка свистит. Да, самка. Она пером как сено зимой. Жди!

Но когда я приехал, двор был пуст, птицы молчали. Лишь стрижи с визгом кружили над крышами. А то, что свистела самка, подтвердил еще один жилец, заядлый птицелов. Он хотел поймать ее, но те же бабки прогнали его. Поверить-то я поверил, но уж очень хотелось увидеть это своими глазами.

Зная, что самое необычное и редкое природа показывает только один раз, я все же отправился в тот двор на следующий день и, не веря ушам, уже с остановки услышал тот же неистовый свист. На переплете оконной рамы, прижавшись грудью к стеклу, на разные лады свистела и свистела иволга-самка. Время от времени она перелетала на балкон, но освещение было иное, чем вечером, и птица отчетливее видела собственное отражение в оконном стекле.

Она видела не себя, а свою немую соперницу, тайком вторгшуюся на участок ее семьи. Она ни разу не стукнула клювом в стекло, а упрашивала и упрашивала птицу-призрак уйти. Прямо чуть ли не навзрыд молила. А та повторяла каждое ее движение и молчала. Самец у окна не показался ни разу. Он мяукнул где-то на другой стороне улицы, посвистел за домом. Два часа просидел я на скамейке, и два часа он в одиночку кормил птенцов, не проявляя вслух ни раздражения, ни недоумения.

После этого случая для меня уже не было загадкой, почему на нижнем Дону, когда поспевает шелковица, с одного дерева залихватски свистит чуть ли не дюжина иволг. Прилетают в основном самки, рвут ягоду, улетают и свистят, как бы предупреждая: «Мои ягоды». Самцов же почти не видно. Они как трусоватые сторожа, которые сами кого-то побаиваются: посвистывают с разных деревьев, не попадаясь на глаза.

Открытие это лишь прибавило загадок и вопросов, с которыми разобраться посложнее, чем понять язык тех птиц, чья жизнь почти вся на виду. Свистят иволги в густой листве на самых верхних этажах леса, и глазу почти недоступно их поведение, остается только гадать, зачем, почему и о чем разговаривают птицы.

Часто вслед за красивым свистом слышен крик, похожий на мяуканье кота, когда ему наступают на хвост. Вроде бы понятно значение того мяукающего крика, за который иволгу, птицу-флейту, называют еще и лесной кошкой. Может быть, он и напоминает недовольное кошачье мяуканье, но выражает иные чувства.