Была в Усманском бору, в урочище Маклок рядом с рекой Усманью, живописная сенокосная низинка. Вокруг, не толпясь, росли березы, раскидистый дуб стоял на взгорочке, а густой молодой сосняк загораживал ее с севера.

Место было сыроватое, после снежных зим вода на нем недолго держалась, и поэтому травы вырастали по пояс. И еще несколько ивовых кустов, увитых повоем и хмелем, издавна стояли в разных углах. Другим кустам косари не давали подняться выше травы, а эти не трогали. Красивая была полянка. И птицы ее любили.

Весной садились на воду смирные сизокрылые чирки, летом ежедневно наведывались франтоватые удоды. Юла ночами пела, козодои охотились. Осенью слетались на полянку перед дальней дорогой стаи дроздов.

Но вот после майско-июньской, жестокой тем, что началась она в разгар весны, стихия не просто вернула долг обезвоженной земле, а вылила с неба воды с запасом на несколько лет. Сначала прошли обычные грозовые ливни. Потом дожди превратились в бич Черноземья: к осени следующего года стали выходить из берегов и разливаться по займищам маленькие речки, у бобровых плотин шумели водопадики, на меленьких сухих торфяниках, где и снеговая вода по весне не застаивалась, начали разливаться чистые, неглубокие озерца.

Заполнила вода и маклокскую низинку, превратив ее в бессточное лесное озеро, на котором в одно лето сложился и окреп уже совсем иной животный и растительный мирок. Воду возле берегов, где не мог разгуляться ветер, застелила ровным ковром ряска. Посредине розовым цветником всплыла водяная гречиха. В июне закипела вода от неисчислимого множества головастиков, будто сыпал с ясного неба невидимый ливень.

Зачмокали крошечные карасики, которые прозябали много лет в глубоких ямах, вырытых встарь углежогами. Под укрытием кустов смастерил хатку бобр, пришедший сюда с реки. Цапли стали прилетать на охоту, синим огоньком замелькал зимородок. Об утках и говорить нечего: они каждую ночь разрезали рясковый ковер неровными линиями на тысячи кусочков. Еще пышнее стали ивовые кусты, а вот березы, все как одна, не выдержав затопления, зачахли.

Следующим летом на молодом озерке прибавилось новоселов, среди которых самыми интересными оказались две пары камышниц. За сходство с маленькими, темноперыми курочками, за куроподобную внешность этих сторожких и скрытных птиц чаще называют болотными курочками, а кое-где и чертовыми курами, хотя ничего от нечистой силы за ними не водится.