Когда, наконец, беспечная воробьиха вернулась, она молча скок-скок — и в гнездо. Навела внутри чистоту, не обращая внимания на упреки, и больше оттуда не показывалась. Но он настолько перенервничал, настолько боялся повторения, что, закрыв грудью вход в гнездо, четверть часа перебирал на себе перья, встряхивался, будто дрожь его колотила, и, наконец, замер в изнеможении.
Может быть, воробей так дорожит семьей, потому что не каждый имеет возможность стать семьянином за всю свою короткую жизнь. Я в конце зимы и весной до начала насиживания за несколько лет в разных городах и селах пересчитал тысячи воробьев, и оказалось, что у этого вида на каждую сотню самок приходится до ста шестидесяти самцов.
После того как птенцы покинут гнездо, половину выводка берет себе мать, половину — отец. Каждый кормит их еще несколько дней, но как следует обучить потомство всем премудростям воробьиной жизни они не успевают. Начинаются заботы и подготовка ко второму выводку.
А заботу о воспитании первого принимают на себя опытные «дядьки». Так ли назвать их или иначе, но это настоящие воспитатели, преподающие все азы вроде бы пустяковой науки воробьиной жизни. На полсотни слетков есть два-три таких «дядьки». По-моему, у них всего две команды, подаваемые чуть ли не ежеминутно, — «тревога» и «отбой», и они терпеливо доводят их до мгновенного исполнения. Именно в детском возрасте воспитывается великая воробьиная осторожность: быть постоянно начеку.
Осторожность нужна и при встрече с незнакомой птицей, пусть даже очень мирной внешности. Всех своих соседей воробьи знают превосходно, но любой новичок сразу вызывает к себе интерес. Попадется им на улице беглый волнистый попугайчик, который тоже не терпит одиночества, ему какая-никакая, а нужна компания, и он давно привык к воробьям, видя их каждый день под окном, и зеленый или голубой чужеземец получает разрешение жить в стае, как свой.
Осторожность нужна при знакомстве с новой кормушкой, на которую безбоязненно садятся синицы. Даже голодный воробей не соблазнится даровым угощением, если заметит какой-то намек на ловушку. Через широкую реку не полетят напрямую, хотя и смогли бы ее перелететь. Есть мосты и дамбы, и можно лететь рядом с ними. Так надежнее и спокойнее.
С детства проявляется и большая сообразительность. Как-то удалось стать свидетелем такой картины. Полевой воробей подбирал у порога крошки и кормил своих желторотых, сидевших в густой листве черемухи. Рядом был подросток домового воробья, уже оставленный своими родителями. Есть ему хотелось, но он почему-то опасался спускаться на землю. И только положит отец своему птенцу крошку в широко раскрытый рот и полетит за новой, подросток в один прыжок оказывается рядом, уверенно вынимает чужой кусок из клюва своего родственника и снова прыгает в сторонку.