В середине апреля в восточных предгорьях Дагестана, в 7—8 км от Каспийского моря, попал я неожиданно в черепашье царство. Среди округлых, местами плоских холмов лежат здесь широкие долины с сочной травой, обилием ручьев и пересыхающих летом небольших луж и болотцев.

Началось все с того, что, поднявшись в небольшую боковую долинку, зеленый ложок с разбросанными по траве круглыми камнями, я услышал непонятный звук. Будто кто-то 5—6 раз подряд ударял палкой по камню. После небольшой паузы стук возобновился. Я стал осторожно подходить к тому месту, откуда слышался этот перестук.

Два серых камня оказались черепахами. Их называют средиземноморскими или греческими, хотя специалисты утверждают, что последнее название не удачно, ибо этот вид черепах в Греции не живет. В общем-то, это самые обыкновенные черепахи, которых мы привыкли видеть с детства. Но в весеннюю пору вели себя они вполне закономерно, следуя законам природы.

Черепаха больших размеров, с выщербленным сверху и побитым сзади панцирем, видимо, была самкой. Позади нее полз самец, размером он был поменьше, панцирь целый, только
спереди заметно побит и поколот. Подойдя вплотную к большой черепахе на своих неуклюжих кривых ногах, он вдруг поднимался на них так, что панцирь его уже не касался земли. Ноги его делались прямыми, как сваи.

И вот, раскачиваясь на вертикально поставленных ногах взад-вперед, самец с силой ударял передней и нижней частями своего панциря по панцирю самки. Звук получался довольно громкий, напоминающий щелканье кастаньет. От нескольких ударов черепаха немного отодвигалась. Тогда самец опускался, подползал на своих кривых ногах к ней поближе, и все начиналось сначала.

Я спрятался за маленьким кустиком и стал доставать из рюкзака фотоаппарат. Подползая к черепахам, я извивался змеей, поднимаясь на локти только в момент съемки. Вдруг я вскочил на ноги и прыгнул в сторону: прямо на меня ползла полуметровая змея, красно-бурая, с ржавыми крапинами. Но испугался я напрасно, уже через секунду понял, что передо мной желтопузик — совершенно безобидная безногая ящерица.

Желтопузик не очень быстро и довольно неловко стал уходить в норку какого-то грызуна, пока не мелькнул кончик его хвоста с темно-бурыми поперечными полосками. Я подошел к этой дырке поближе и увидел рядом еще несколько норок. В одну из них скрылась другая безногая ящерица, поменьше первой. Желтопузиков было так же много, как и черепах.

И тут я увидел метрах в тридцати от себя пикирующую птицу. Схватив с земли добычу, она стала тяжело подниматься в воздух. Из клюва торчала «змея». Птица заглотила часть желтопузика, и он свисал у нее из клюва, словно хобот. Я никогда не видел раньше змееяда, но тут невозможно было ошибиться в определении.